По оспариваемым сегодня в Конституционном Суде Российской Федерации положениям позиция Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации заключается в следующем.
1. В запросе заявители просят Конституционный Суд Российской Федерации признать не соответствующими Конституции Российской Федерации (часть 1 статьи 15 и статья 79) положения статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ о признании Российской Федерацией ipso facto и без специального соглашения юрисдикции Европейского суда в той части, в которой они позволяют признавать и исполнять на территории Российской Федерации судебные акты Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), вступающие в противоречие с нормами Конституции Российской Федерации и решениями Конституционного Суда Российской Федерации.
В 1998 году Российской Федерацией было принято решение присоединиться к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), подписанной в городе Риме 4 ноября 1950 года и вступившей в силу 3 сентября 1953 года. Конвенция была ратифицирована Федеральным законом от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ, в статье 1 которого Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию ЕСПЧ обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации.
В соответствии с Протоколом № 14 к Конвенции, ратифицированным Федеральным законом от 4 февраля 2010 года № 5-ФЗ «О ратификации Протокола № 14 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, вносящего изменения в контрольный механизм Конвенции, от 13 мая 2004 года», (далее — Федеральный закон от 4 февраля 2010 года № 5-ФЗ) статья 46 Конвенции была изложена в новой редакции, в соответствии с которой отдельного заявления о признании юрисдикции ЕСПЧ не требуется, и участники Конвенции обязуются исполнять окончательные постановления ЕСПЧ по делам, в которых они являются сторонами. Таким образом, редакция Конвенции стала более императивной.
Возможность участия Российской Федерации в международном договоре, который предусматривает признание обязательности решений международных органов отражена в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июля 2012 года № 17-П «По делу о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации — Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации». Согласно пункту 4 названного Постановления: «закрепленный статьей 26 Венской конвенции о праве международных договоров принцип добросовестного выполнения международных обязательств не устраняет возможность создания международным договором органа по разрешению споров…»; решения органа по разрешению споров «могут иметь обязательный для государств-участников характер, что, по общему правилу, само по себе не является ущемлением суверенитета, если государство на условиях взаимности допустило осуществление в отношении самого себя такого рода полномочия. Принцип уважения государственного суверенитета в данном случае проявляет свое действие в том, что подобное международное обязательство принимается посредством согласования позиций суверенных государств, воли которых юридически равноправны»; «сам по себе международный договор, предусматривающий деятельность органа по разрешению споров, которые возникают в связи с осуществлением государствами-участниками прав и обязанностей, вытекающих из этого международного договора, не может рассматриваться как нарушающий положения статей 4 (часть 1) и 10 Конституции Российской Федерации, которые закрепляют в качестве основ конституционного строя суверенитет Российской Федерации и принцип разделения властей, и как создающий — в нарушение ее статей 55 (часть 3) и 79 — дополнительные риски для государственной и общественной безопасности, прав и свобод граждан».
Согласно Венской конвенции о праве международных договоров, к которой СССР присоединился с оговорками и заявлением, государство не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. При этом государство вправе самостоятельно определить правовые средства, необходимые для исполнения решения ЕСПЧ (так, например, в британском Акте о правах человека (1998) закреплено, что решения ЕСПЧ учитываются (принимаются во внимание) при разрешении спора). Так же государство вправе выработать собственный механизм реализации решений ЕСПЧ (в частности, пересмотр приговоров и судебных решений в случае установления нарушения ЕСПЧ во Франции и Бельгии осуществляется только в части уголовных дел, в Австрии, Германии, Швейцарии также в части гражданских дел).
Относительно обязательности решений ЕСПЧ следует учитывать следующие положения.
Статья 15 Конституции Российской Федерации устанавливает, что не могут применяться нормативные правовые акты, затрагивающие права человека, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда, выраженной в его Постановлении от 27.03.2012 № 8-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 23 Федерального закона „О международных договорах Российской Федерации“ в связи с жалобой гражданина И.Д. Ушакова» «конституционная обязанность Российской Федерации рассматривать заключенные ею международные договоры в качестве составной части своей правовой системы (статья 15, часть 4, Конституции Российской Федерации) применительно к международным договорам, затрагивающим права, свободы и обязанности человека и гражданина и устанавливающим при этом иные правила, чем предусмотренные законом, в силу статьи 15 (часть 3) Конституции Российской Федерации с необходимостью предполагает их официальное опубликование для всеобщего сведения, — в противном случае стремление государства любой ценой соблюсти обязательства в отношениях с другими государствами может приводить к нарушению прав и свобод человека и гражданина
В этой связи решения ЕСПЧ, которые не имеют официального перевода и официально не опубликованы не могут иметь обязательной силы.
В соответствии со статьей 120 Конституции Российской Федерации российские судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону. С учетом этого, российские суды иерархически не подчинены ЕСПЧ.
В соответствии со статьей 31 Венской Конвенции о праве международных договоров, согласно которой для целей толкования договора контекст охватывает, кроме текста, включая преамбулу и приложения любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору. Это является основанием для расширительного толкования положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Согласно Определению Конституционного Суда от 3 марта 2015 года № 417-О всем действующим от имени Российской Федерации государственным органам и должностным лицам надлежит «руководствоваться тем, что международное сотрудничество, в том числе в рамках участия России в создаваемых в соответствии с международными договорами межгосударственных объединениях, должно основываться на получивших конституционное и международное признание и подтверждение универсальных принципах, вытекающих из присущего каждой личности человеческого достоинства, — принципе всеобщего уважения прав человека и основных свобод и принципе правовой определенности, а также обеспечивать согласованный учет требований Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации. В противном случае основанная на признании всеобщего принципа pacta sunt servanda конституционная обязанность Российской Федерации рассматривать заключенные ею международные договоры в качестве составной части своей правовой системы, имеющей коллизионный приоритет перед российскими законами (статья 15, часть 4, Конституции Российской Федерации), и продиктованное данной обязанностью безоговорочное стремление непременно исполнить принятые на себя международные обязательства в отношениях с другими государствами могут приводить к нарушению прав и свобод человека и гражданина».
Полагаем, что положения статьи 1 Федерального закон от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ и взаимосвязанные с ним положения Федерального закона от 4 февраля 2010 года № 5-ФЗ (о ратификации Протокола № 14 к Конвенции) могут быть признаны Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующими части 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации в той части, в которой исходя из их содержания Российская Федерация обязуется исполнять окончательные постановления ЕСПЧ, не согласующиеся с Конституцией Российской Федерации.
2. Заявители отмечают необходимость проверки на соответствие Конституции Российской Федерации пунктов 1 и 2 (в обращении они ошибочно указаны как части) статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», согласно которым Президент Российской Федерации и Правительство Российской Федерации принимают меры, направленные на обеспечение выполнения международных договоров Российской Федерации (пункт 1), а федеральные органы исполнительной власти и уполномоченные организации, обеспечивают выполнение обязательств Российской Федерации по договорам (пункт 2).
В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются составной частью правовой системы Российской Федерации. К числу общепризнанных принципов международного права относится, в том числе принцип добросовестного исполнения обязательств, предусмотренный Уставом, другими международными договорами Российской Федерации, а также имеющий силу общепризнанного международного обычая. Согласно Декларации о принципах международного права от 24 октября 1970 года государства обязаны добросовестно выполнять обязательства, предусмотренные Уставом ООН, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами, действительными согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.
Таким образом, положения пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» направлены на реализацию Российской Федерации названного принципа, который в силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации является составной частью ее правовой системы.
3. 3аявители также просит проверить на соответствие Конституции Российской Федерации положения частей 1 и 4 статьи 11 и пункта 4 части 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации; пункт 4 части 3 статьи 311, а также части 1 и 4 статьи 13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; пункт 4 части 1 статьи 350, а также части 1 и 4 статьи 15 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации; пункт 2 части 4 статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в частности, на предмет того, допускают ли они пересмотр вступившего в законную силу судебного постановления на основе решения ЕСПЧ, если такое решение противоречит Конституции Российской Федерации и фактически обязывает «в условиях отсутствия механизма разрешения такой правовой ситуации, российские суды и иные государственные органы безусловно исполнять решение ЕСПЧ даже вопреки Конституции Российской Федерации».
Согласно новой редакции части первой статьи 85 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», заявитель вправе обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности нормативного акта органа государственной власти или договора между органами государственной власти либо отдельных их положений в том случае, если считает их подлежащими действию вопреки официально принятому межгосударственным органом по защите прав и свобод человека решению, в котором констатируется нарушение в Российской Федерации прав и свобод человека при применении соответствующего нормативного акта или договора и необходимость внесения в них изменений, устраняющих отмеченные нарушения.
Также согласно новой части второй статьи 101 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» суд при пересмотре в случаях, установленных процессуальным законодательством, дела в связи с принятием межгосударственным органом по защите прав и свобод человека решения, в котором констатируется нарушение в Российской Федерации прав и свобод человека при применении закона либо отдельных его положений, придя к выводу, что вопрос о возможности применения соответствующего закона может быть решен только после подтверждения его соответствия Конституции Российской Федерации, обращается с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации о проверке конституционности этого закона. При этом неконституционность указанных заявителями данных законодательных положений не усматривается.
Кроме этого следует отметить, что оспариваемые положения Гражданского процессуального кодекса являлись предметом рассмотрения Конституционного Суда, который в Постановлении от 6 декабря 2013 года № 27-П установил конституционно-правовой смысл данных норм.
Относительно оспариваемых положений Кодекса административного судопроизводства следует отметить, что в соответствии с Федеральным законом от 8 марта 2015 года № 22-ФЗ Кодекс административного судопроизводства вводится в действие с 15 сентября 2015 года, за исключением отдельных положений, вступающих в силу в иные сроки.
На основании вышеизложенного по запросу группы депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в Конституционный Суд Российской Федерации полагаем возможным сделать следующие выводы:
положения статьи 1 Федерального закон от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ и взаимосвязанные с ним положения Федерального закона от 4 февраля 2010 года № 5-ФЗ (о ратификации Протокола № 14 к Конвенции) могут быть признаны не соответствующими части 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации в той части, в которой из содержания названных положений следует, что Российская Федерация обязуется исполнять не согласующиеся с Конституцией Российской Федерации постановления ЕСПЧ;
положения частей 1 и 4 статьи 11 и пункта 4 части 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации; пункт 4 части 3 статьи 311, а также части 1 и 4 статьи 13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; пункт 4 части 1 статьи 350, а также части 1 и 4 статьи 15 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации; пункт 2 части 4 статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации; пункты 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» согласуются с Конституцией Российской Федерации.