Предметом рассматриваемого дела являются законоположения, закрепляющие возможность конфискации орудия или иных средств совершения преступления при вынесении постановления о прекращении уголовного дела.
Законодательное закрепление конфискации орудия преступления при контрабанде основано на международных обязательствах Росси. В частности, положениях Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности, Конвенции против транснациональной организованной преступности, Конвенции о мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного ввоза, вывоза и передачи права собственности на культурные ценности. Не отрицает право государства на конфискацию предметов контрабанды и практика Европейского Суда по правам человек.
Конституционность законоположений о конфискации являлась предметом рассмотрения Конституционного Суда. Согласно определениям 2005 года № 146-О и 2004 года № 251-О пункт 1 часть третья статьи 81 Уголовно-процессуального кодекса не допускает произвольного ограничения права собственности и не нарушает конституционные права граждан. Оспариваемое положение предусматривает применение по судебному решению конфискации приобщенного к уголовному делу в качестве вещественного доказательства имущества, лишь если таковое призвано орудием преступления.
Квалификация действий по перемещению имущества через российскую границу как незаконных и определение того, что подпадает под признаки вещественного доказательства, подлежащего уголовно-процессуальной конфискации, находится в ведении суда общей юрисдикции.
В действиях заявителя имела место контрабанда культурной ценности, порядок ввоза которой урегулирован Законом. Следствием его нарушения является уголовная и административная ответственность. При этом орудием преступления признаются все предметы, которые использовались для достижения общественно-опасной цели, в том числе предметы контрабанды.
Прекращение уголовного преследования по нереабилитирующему основанию (ввиду истечения сроков давности уголовного преследования) возможно лишь с согласия обвиняемого. Следовательно, если подозреваемый не возражал против его прекращения, то нет оснований считать права заявителя нарушенными решением о прекращении уголовного дела. При отсутствии такого согласия законодательством предусмотрена возможность продолжения производства по делу, а при наличии к тому оснований – и реабилитации.
Применение в отношении заявителя нереабилитирующего основания прекращения уголовного дела повлекло применения конфискации принадлежащего ему орудия преступления. В соответствии с Определением Конституционного Суда 2009 года № 996‑О‑О прекращение уголовного дела и освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности не освобождает виновного от обязательств по возмещению нанесенного ущерба. При этом компенсации причиненного вреда и не исключает защиту потерпевшим (в том числе супруги Певзнера) своих прав в порядке гражданского судопроизводства.
Как следует из Определения Конституционного Суда 2010 года № 1713-О-О по жалобе гражданина Певзнера на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 188 Уголовного кодекса, названная норма в системной связи с другими законодательными актами не содержит неопределенности, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение.
Заявитель также оспаривает положения статья 4016 Уголовно-процессуального кодекса, которые закрепляют годичный срок для пересмотра постановления суда в кассационной инстанции, допускающим поворот к худшему. Принимая во внимание наличие ссылки в Определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда от 28 апреля 2016 года о неприменимости названных положений в деле заявителя, вопрос о допустимости жалобы в этой части оставляем на усмотрение Конституционного Суда. Сама по себе названная норма носит гарантий характер и не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявителя.
С учетом изложенного полагаем, что оснований для признания положений пункта 1 части третьей статьи 81 и статьи 4016 Уголовно-процессуального кодекса не соответствующими Конституции Российской Федерации не имеется.